Дорогие братья и сестры! Сегодня день памяти святителя Филарета Московского.
Он жил в 19 веке, был современником Пушкина и Тургенева. Около 50 лет он руководил церковной жизнью Москвы. Имел исключительный дар слова, огромное трудолюбие и очень любил Бога, Которому верно служил и старался подражать своею жизнью.
Одну из отличительных черт нравственного образа митрополита Филарета, по нашему убеждению, составляло смирение и соединенная с ним скромность. Святитель рассуждал: "Одно смирение может водворить в душе мир. Душа не смиренная, непрестанно порываемая и волнуемая страстями, мрачна и смутна, как хаос: утвердите силу ея в средоточии смирения; тогда только начнет являться в ней истинный свет, и образоваться стройный мир правых помыслов и чувствований" (А.П. Лебедев «Великий и в малом»)
Один из блестящих русских историков и богословов ХХ века протоиерей Георгий Флоровский так характеризовал его проповеднический талант: «Это было всегда живое слово и мыслящее слово, вдохновительное размышление вслух. Проповедь у Филарета всегда была благовестием, никогда не бывала только красноречием».
Прикладываю несколько слов святителя Филарета, сказанных в 19 веке, но и сегодня вполне актуальных.
Святителю отче Филарете, моли Бога о нас!
Диакон Вадим.
Наш век
Святитель Филарет Московский
Век сей так страстен к безпорядку и вздору и так забыл первые начала здравого смысла и приличия, что между ревностью строгой, которой он не помышляет и не переносит, и между недостатком ревности, преступным против истины, трудно пробираться тропинкой ревности терпеливой.
Век, сделавшись худ, легче верит худому, нежели доброму, и особенно там, где доброе должно быть примерным.
В наше время мы много хвалимся и не довольно каемся. А время советует меньше хвалиться и больше каяться.
Наши изуродованные суетой обычаи, не исправляемые и грозным временем, угрожают более, нежели внешние враги.
Мне кажется, что дела наши не к золотому веку ведут. Кто-то говорит, надобно молиться, чтобы гроза не застигла нас, не предохраненных, не окончивших и, может быть, не начавших дела, рассеянных вне и не собравшихся внутрь. Мне сие слышится и, однако, дремлется. Пошлите мне петела Петрова будить меня.
Век сей лукав, чистому добру неохотно верит; случаи к нареканию и клевете ловит жадно; жалом насмешки, даже неосновательной, язвит иногда не без вреда успехам добрых предприятий.
Непокойный век умножает дела.
Дивлюсь я нередко нынешнему времени, в которое люди, при возрастающей, по-видимому, образованности, оказываются не так осмотрительными в поступках, как в прежнее время; и даже те же люди, при возрастающей опытности, являются менее основательными, нежели за несколько лет. Это примечается и в малом, и в великом.
