Дорогие братья и сестры! Сегодня Прощеное воскресенье.
Сегодня церковный устав помогает нам найти силы, чтобы попросить прощения у всех, кого мы обидели, и простить самим всех тех, кто ранил нас словом или поступком. Как хорошо, что есть такой день! Как легко сегодня исцелиться и исцелить другого от обиды, терзающей сердце! Принижая себя, мы прикасаемся к источнику Силы Божией – «потому что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать». (1Пет.5:5)
«У обиженного вчера просил прощения, и тихо стало на душе. И странно: я будто унизил себя, а между тем чувство, что это усилило меня... Божия благодать-сила, а человеческая сила-безсилие...» Митр. Вениамин Федченков. Из дневника.
Горячо и радостно на душе после вечернего чина прощения, когда все в храме кланяются друг другу и говорят волшебное слово «Прости». Слезы наворачиваются от пробуждающейся в сердце любви ко всем и желания простить всех. "Если ты не прощал от всей души человека, тебя обидевшего, ты еще не знаешь настоящей радости" (Митр. Вениамин Федченков). Дай Бог нам научиться прощать, чтобы прикоснуться к настоящей радости!
Прошу прощения у всех вас, простите!
Диакон Вадим.
Прощенное воскресенье
Митрополит Антоний Сурожский
Из "земли чуждой" мы сейчас пускаемся в путь в страну славы, на встречу с Живым Богом как дети Его Царства. И этот храм наш сейчас являет нам образно картину нашего положения: мы стоим в полумраке и видим Святое Святых Бога, Его собственную область, алтарь, залитый светом Славы. Мы знаем, что Христос принес свет в мир, что Он — Свет, а мы — дети Света. И вот теперь мы устремляемся из тьмы в полумрак, и из полумрака — в блистающую славу нетварного Божественного Света.
Во всяком путешествии, когда мы только что покинули обжитое место, мы еще полны прежних привычных чувств, воспоминаний, впечатлений; а потом они постепенно бледнеют, пока в нас не останется ничего, кроме устремленности к цели нашего пути.
Вот почему на первой неделе Поста читается покаянный канон святого Андрея Критского: в последний раз мы задумываемся о себе; в последний раз мы отрясаем пыль со своих ног; в последний раз мы вспоминаем о неправде прежних лет.
И прежде чем приступить к Торжеству Православия, когда мы вспоминаем, что Бог победил, что Он пришел и принес правду в мир, принес жизнь, и жизнь с преизбытком, и радость, и любовь, мы в последний раз обращаемся на самих себя и к другим, чтобы испросить друг у друга прощение: освободи меня от уз, которые сплетены моим недостоинством и которые сковывают меня; от уз, которые сплетены из греховных дел и из греховного небрежения, того, что мы сделали другим, и того, чего мы не сделали и что могло бы принести столько радости, столько надежды и явить, что мы достойны Божией веры в нас.
Поэтому в течение наступающей недели оглянемся на себя в последний раз, взглянем друг на друга и примиримся. Мир, примирение не означают, что проблем не стало: Христос пришел в мир, чтобы примирить его с Собою, и в Себе — с Богом; и мы знаем, какой ценой Он за это заплатил. Беспомощным, уязвимым, беззащитным Он отдал Себя нам, говоря: Делайте со Мной что захотите; и когда вы совершите последнее зло — узрите, что Моя любовь не поколебалась; она была радостью, и она была пронзающей болью, но это всегда только любовь...
Это пример, которому мы можем, которому мы должны следовать, если хотим быть Христовыми. Прощение наступает в момент, когда мы говорим друг другу: Я знаю, как ты хрупок, как глубоко ты ранишь меня, и потому, что я ранен, потому, что я жертва — иногда виновная, а иногда безвинная — я могу, из глубины боли и страдания, стыда, а подчас и отчаяния, повернуться к Богу и сказать: Господи, прости! Он, она не знает, что делает! Если бы только он знал, как ранят его слова, если бы она только знала, сколько разрушения она вносит в мою жизнь, они не сделали бы этого. Но он слеп, он не созрел, он хрупок; и я принимаю его, я понесу его или ее, как добрый пастырь несет погибшую овцу; потому что все мы — погибшие овцы стада Христова. Или же я понесу его, ее, их, как Христос нес крест: до смерти включительно, до любви распятой, когда нам дана вся власть простить, потому что мы согласились простить все, что бы с нами ни сделали.